— А если бы не балет, чем бы в жизни занимались?

— До 14 лет я долго выбирал между музыкой и хореографией. Думал связать жизнь с музыкой, закончил музыкальную школу по классу баяна и фортепиано. Но все-таки выбрал балет и не жалею.

— Есть мнение, что девушкам в балете проще, а парням — напротив.

— Определенные сложности есть всегда. По-моему, девочкам всегда будет труднее: больше конкуренция, они немного иначе смотрят на жизнь в балете. Главное, чем мне нравится наш театр, — тут конкуренция здравая. Она, безусловно, есть, но в хорошем понимании. Если трудиться, все обязательно получится.

— На каких танцовщиков вы равнялись?

— Когда учился в академии и метался между народной и классической хореографией, у меня была занижена самооценка. Понимал, какая должна быть фактура у классического танцовщика — вытянутые ноги, стопы, иксы. У меня фактура иная, но два танцовщика-однофамильца, Владимир Васильев и Иван Васильев, своими работами переубеждали. Эти крепкие мужчины доказали, что фактура — не главное, главное — каков артист на сцене.

— Вы прошли путь от артиста кордебалета до премьера. Что было самым сложным?

— Я полностью доволен тем, как выстраивается моя карьера в театре. Когда пришел сюда в 18 лет, то не услышал сразу: «Будешь танцевать принца или Зигфрида». Меня поставили в самую последнюю линию даже не балета, а в опере. Выходил во всех возможных операх, балетах и кордебалетах. Понимал, что сразу чуда не случится, нужно работать. Первые три года были тяжелыми. Выучил весь кордебалетный репертуар, понемногу получалось солировать в двоечках, троечках. Было несколько переломных моментов, после некоторых спектаклей меня стали замечать. Возможно, эти моменты и помогли мне продвинуться в соло. Последние три-четыре года я мастер сцены, уже не выхожу в кордебалете и с удовольствием танцую ведущие и вторые партии.

— Какая ваша цель максимум?

— Сейчас я стараюсь протанцевать как можно больше разных образов. Пока все получается: каждый год у меня по 2-4 премьеры от принцев до спартаков, от негативных героев, как Помпей и Тибальд, до светлых. Мой балетный девиз: за одну жизнь ты можешь прожить сто.

— Хотели бы танцевать за границей?

— Да, в моей жизни был период, когда хотелось надолго уехать. Потом это желание пропало. У нас в театре обширный репертуар. Не в каждом театре мира можно попробовать столько образов. У нас за месяц может пройти 15 разных спектаклей, а за границей — 15 раз в месяц один и тот же.

Уезжать насовсем я бы не хотел, а вот попробовать себя в качестве приглашенного солиста было бы очень интересно.

— Хотели бы попробовать себя не в классике?

— Да, очень бы хотел. Когда была возможность в 2011-2012 годах, я с удовольствием принимал участие в современных постановках. Считаю, что неклассические постановки должны быть в репертуаре.

— Есть ли самая желанная для вас партия, которую хотелось бы станцевать?

— Такой ролью, о которой мечтал лет пять, был для меня Спартак. Сейчас мечта воплотилась. Я танцую в разнообразных, характерных балетах. Хотелось бы перестать комплексовать и перейти на классический репертуар. Моя следующая задача — пересилить себя для таких партий.

— Какой у вас режим питания, физподготовки?

— У каждого артиста балета своя физиология, каждый со временем начинает чувствовать, сколько ему нужно репетировать, как питаться. Я ем все, конечно, не злоупотребляю. Но если завтра нет спектакля, то могу вечером выпить с друзьями по бокалу пива.

Так же на репетициях: встаю с утра, начинаю урок и понимаю: «О, пошло хорошо, сегодня можно больше позаниматься». Занимаюсь здесь, в театре. Конечно, желательно выполнять урок каждый день. Но когда плотный репертуар и много работы, стараюсь прислушиваться к своему телу, после спектакля — день отдыхать. Всегда нужно себя чувствовать и беречь. Бывают травмы, растяжения. Спасаемся разными мазями, ходим на массажи.

Выходя на улицу в холодную и сырую погоду, в первую очередь стараешься беречь ноги — чтобы не промочить, не замерзнуть. Люблю много ходить пешком, гуляю с женой и ребенком.

— Есть ли проблемы с обувью для танцев?

— У нас все артисты выбрали определенную модель балеток, и театр нам каждый месяц выдает балетную обувь. Проблема в том, что она быстро рвется. За месяц стабильно снашиваю одну пару. Обычно получаю балетки белые, черные и телесные. Черные — самые ходовые. Джазовки держатся чуть подольше. В некоторых спектаклях есть театральная обувь, сделанная специально под костюм, под трико.

Девочкам тяжелее, их пуанты дороже стоят, имеют свойство не так рваться, как ломаться. Их перешивают, ремонтируют. Хотя есть одна партия у нас в театре, где и мальчики выходят в пуантах. Это Марцелина в «Свадьбе Фигаро». Когда смотрю, как они надевают пуанты сорок четвертого размера, думаю: «Хорошо, что мы танцуем в балетках!»

— Как готовитесь к роли?

— Смотрю на других танцоров в этой партии. Чтобы прыгнуть выше себя, нужно смотреть на других. Часто пересматриваю свои спектакли. Работу над новой для себя ролью начинаю с того, что читаю о персонаже. Когда мы готовили балет «Цезарь», я танцую там Помпея, мы с Александром Шаповалом (он танцует Красса) сидели-обсуждали историю и образы. Многие вещи хореограф может просто не успеть сказать, ведь он сосредоточен на общей картинке, на солистах. Грамотный артист будет не только слушать балетмейстера, но еще и сам находить важные моменты для роли.

— Какие партии у вас любимые — дуэтные или сольные?

— Хороший вопрос. Есть сольные партии, в которых ты ни от кого не зависишь. Но таких балетов очень мало. Практически в каждом балете есть дуэт, и там все зависит от того, с кем танцуешь. Мне нравятся дуэты с балеринами, которые полностью отдаются образу. Из любимых дуэтов — классический в «Дон Кихоте», драматический в «Спартаке».

Что касается сольного танца, то любимый спектакль — «За двома зайцями». Этот спектакль ставился на меня и Никиту Сухорукова. Некоторые части мы даже специально не повторяем и не репетируем. Каждый спектакль в определенные моменты пытаешься сделать по-новому, не повторяться. Выходишь на сцену, и в какую-то долю секунды приходит идея пошутить тут и там, сделать иначе. И когда попадаешь в цель, довольны и ты, и балетмейстер.

— Какие качества должны быть у артиста, который стремится стать профессионалом в балете?

— В наше время трудно с такими качествами, но, по-моему, они необходимы. Нужно быть справедливым и человечным. Театр, конечно, требует амбиций и упорства. Но если ты сумел остаться справедливым, то приходят двойные силы, и люди к тебе тянутся.

— Как вы видите себя дальше: хотели бы стать хореографом, репетитором, может быть, артистом кино?

— Конечно, я об этом задумывался, срок артиста балета мал, через несколько лет у меня уже экватор. Я бы попробовал себя в качестве балетмейстера. Иногда меня просят помочь с небольшими постановками, мне нравится это делать. И есть еще детская мечта — попробовать сыграть в кино. Артист кино и артист балета — это совсем разное, перестроиться тяжело, но интересно.

— После успеха в «Спартаке» о какой роли мечтаете? Нет ли страха, что это была самая триумфальная из ролей?

— Была такая мысль. Я так долго хотел эту партию, а когда есть мотивация — то легче идти вперед. «Спартак» — это пример сильного мужского танца. Но мне хочется еще попробовать себя в классическом репертуаре. Есть еще спектакли, которые я хотел бы станцевать. Это и «Жизель», и «Щелкунчик». По образам мне очень интересен наш балет «Цезарь», который у нас представлен. Да, он тоже посвящен римской теме. Но если открыть интернет, то «Спартаков» можно пересмотреть много, а вот «Цезарей» пока только два, и они абсолютно разные.

— Если бы вам предложили выбирать — партия де Грие в «Манон» или «Юноша и смерть» Пети, что бы вы выбрали и почему?

— «Юноша и смерть». Я смотрел разных танцовщиков в этой партии — Барышникова, Васильева, других. На протяжении этого балета можно несколько раз трансформироваться, преобразоваться в образе. Я люблю такие спектакли.

— Как вы отдыхаете и расслабляетесь?

— Мое место силы — это небольшой тихий городок Славутич, родина жены. Там полностью расслабляюсь, отключаюсь от киевской и театральной суеты. Тишина, природа, лес, мало людей, можно выбраться на рыбалку. День-два — и полностью перезаряжаешься.

Люблю активный отдых, с друзьями часто ходим в квест-комнаты, в боулинг или бильярд. Я из Запорожья, но живу в Киеве на левом берегу уже двенадцатый год. Правый берег для меня — как музей, туда хорошо ходить, наслаждаться им, но жить там нельзя. Нравится туда приезжать прогуляться, люблю набережную. Бывал во многих городах и странах, но считаю Киев самым красивым местом.