Наблюдение за самолетами в мире называют «споттингом». Наши герои по-разному реализуют свое увлечение: кому-то важно бывать в аэропорту и делать красивые снимки самолетов. Кто-то больше увлечен изучением их истории. А кто-то коллекционирует впечатления об увиденных редких самолетах. В этом увлечении есть и охота, и азарт, и некоторая конкуренция. Но главное в нем — безграничная любовь к авиации.

— С детства мне нравилась атмосфера аэропортов, звуки двигателей самолетов, ощущение полета — в общем, все, что связано с авиацией. С возрастом стал больше внимания обращать на то, как все устроено: сколько самых разных процессов одновременно происходит, сколько людей вовлечено, чтобы полет состоялся. Потом стала интересна и коммерческая составляющая: почему рейсы в одни города есть, а в другие нет, почему иногда билеты стоят 300 гривен, а иногда 30 тысяч.

Почему именно самолеты? Во-первых, они красивые. Во-вторых, поражает сложность процесса и слаженность работы всех задействованных служб. Потрясающий механизм. А как самолетами управляют диспетчеры! В крупных аэропортах взлеты и посадки происходят ежеминутно, а то и чаще, и всей этой стаей надо руководить. Симфония!

Любые места, где можно наблюдать за самолетами, — рай для фаната. Некоторые аэропорты делают специальные площадки, с которых удобно наблюдать за взлетами и посадками, при желании — фотографировать. К сожалению, в нашей стране службы безопасности аэропортов пока что не очень лояльно относятся к такому хобби.

Трудно оценить стоимость этого увлечения. Диапазон расходов — безграничен. Можно бесплатно наблюдать за самолетами и фотографировать их, можно очень дешево летать лоукостами, можно исследовать бизнес-класс и первый класс лучших авиакомпаний мира и проводить время в дорогих лаунжах в аэропорту. В целом это хобби доступно всем. Некоторые даже на этом зарабатывают — продают снимки, рекламируют авиакомпании. Но чтобы зарабатывать, надо посвящать хобби много времени и сил.

— Люблю летать на самолетах из аэропорта в аэропорт, наблюдать, как все работает. Иногда летаю просто ради самого полета, а не ради пункта назначения. Так я теорию подкрепляю практикой — смотрю, как на самом деле работает то, о чем я люблю читать. Без практики было бы скучно. Но знаю, что есть люди, которым достаточно любоваться самолетами и фотографировать их.

Есть сообщества, которые объединяют общительных участников. Но можно быть и одиночкой — информации для изучения в сети достаточно. Впрочем, даже одиночки добавляют коллег во френды в соцсетях — надо же откуда-то черпать новости.

Самым ярким был случай, когда я поздно вечером узнал, что завтра рано утром один из рейсов будет выполнять совершенно новый для украинской авиации самолет. Стоит ли уточнять, что я моментально купил билеты туда и обратно, и уже спустя каких-то семь или восемь часов сидел на борту. В городе, куда я летал, только пообедал (и то пришлось подгонять официанта, чтобы успеть на обратный рейс). Запомнился и полет на украинском самолете Ан-140 — большая редкость в небе. Эмоционально непросто забыть вылет из донецкого аэропорта весной 2014 года. Сложно поверить, что такой красивый аэропорт ожидала такая грустная судьба.

Иногда приходится развеивать стереотипы об авиации. В первую очередь о том, что летать — дорого. Да, иногда это дорого, особенно для неподготовленного путешественника, но таких становится все меньше. Есть и обратный стереотип — многие считают, что самолет мало чем отличается от автобуса, а значит, может подождать пассажира, застрявшего в duty free, правила безопасности на борту соблюдать не обязательно и так далее. Кто-то верит, что стюарды на борту — это обслуживающий персонал, главная задача которого разносить еду и напитки. На самом деле они в первую очередь отвечают за безопасность пассажиров. Наконец, многие считают авиацию опасной, хотя в автомобильных авариях гибнет намного больше людей, просто каждое падение самолета превращается в новость для первой полосы.

— С детства живу в Борисполе. Когда детвора в других городах садилась в автобус и ехала кататься, мы ехали в аэропорт смотреть на рыбок и самолеты. Пошел служить в армию — попал в военную авиацию. Потом была гражданская — «Авиалинии Украины».

Один из вариантов авиафанатства — споттинг. Что это такое? Некоторые говорят — фотографирование самолетов. Это не совсем так. Споттинг — наблюдение за самолетами. А фотографирование — один из способов наблюдения. Споттеры — разные люди, у каждого — свое направление. Есть те, кто наблюдает, снимает фото, видео, кто-то изучает историю самолета. А кому-то нравится дома за компьютером смотреть на радаре, какой самолет куда летит. Помогает в наблюдениях Флайт радар 24 — это сайт, который отслеживает полеты и дает возможность в онлайн режиме наблюдать за траекториями полетов большого количества пассажирских лайнеров.

Благодаря работе у меня было больше возможностей для наблюдений. Если помните, в фильме «Экипаж» есть эпизод, в котором герой вылезает из самолета через второй двигатель. Во время ремонта одного из бортов я попытался проверить, возможно ли это. Но люк оказался слишком маленьким, получается, киношники изменили правде ради сюжета.

Я руководил наземным подразделением компании, когда Украина начала активно утилизировать самолеты. Начал задумываться над историей каждого из них. Хотелось сфотографировать и сохранить для истории эти Ту и Илы. У меня, как у многих пацанов, в детстве были камера, пленка, фотобачки. Были и кое-какие знания по фотоделу и возможность учиться самостоятельно.

— Наиболее активно споттинг начал развиваться, когда появилось цифровое фото, это серьезно упростило съемки. Познакомился с людьми, которые тоже этим увлекались. Они помогли и направили. Так увлечение перешло в наблюдения за действующими самолетами, поездки на авиа-салоны. Киевские споттеры — самые крутые, потому что имеют возможность наблюдать самый большой самолет в мире — «Мрию». Это их привилегия.

Сделать редкое фото самолета — азарт, который можно сравнить с охотой. Однажды мне рассказали, что в аэропорт Симферополя прилетает в свой последний рейс Ил-86. Было увлекательно мчаться на машине в чужой аэропорт, прятаться от милиции и охраны, чтобы сделать снимок. Борт садится, ты фотографируешь и понимаешь, что сделал историческое фото посадки последнего Ил-86 в Украине: больше эти самолеты не будут летать, их сняли с рейсов.

Конечно, сейчас стало больше информации, больше возможностей, и азарт ушел. Теперь идет охота на красивые ливреи. Недавно аэропорт «Борисполь» анонсировал прилет самолета со смурфиками от брюссельских авиалиний. Многие приехали встречать борт с детьми. Подруливает самолет, а на нем нарисованы чертики. Оказалось, вместо самолета с добрыми смурфиками прилетел самолет с бельгийской футбольной командой, у которой логотип — чертики.

— Вопрос утилизации старых самолетов — сложный. При мне «Авиалинии Украины» имели около сорока бортов — Ту-154 и Ил-62. Понятно, что они устарели. Сохранить нелетающий самолет — непростая задача. Помню списанный самолет Ту-154, который два года простоял без присмотра. За это время он начал гнить.

Нам с единомышленниками удалось сохранить несколько самолетов, чем я горжусь. Возле аэродрома Васильков в Глевахе стоит Ил-62 — он сохранен с моей помощью. В ангаре Национального авиационного университета есть кабина Ту-134, из которой сделали тренажер. Энтузиасты сохранили по стране несколько маленьких самолетов Як-40.

Государственное предприятия «Украина» (президентский отряд) передало самолет Ту-134 в музей авиации. Предлагали забрать Ил-62, но его сложно перегнать из аэропорта «Борисполь» на территорию музея. Это очень большой самолет, лететь он уже не может, а везти его по городу слишком дорого.

Музей в Жулянах мы считаем одним из лучших на постсоветском пространстве, а возможно и во всей Восточной Европе. У россиян есть музей авиации в поселке Монино Московской области. Там больше самолетов, чем у нас, но качество — никакое. Самолеты гниют под открытым небом, в них живут бомжи. У нас в прошлом году обнаружили ржавчину на одном самолете, в музее тут же отреагировали — залатали, починили.

— Мне всегда нравились самолеты, а техникой и фотографией я интересовался с детства. Где-то в 2013 году я завел блог в ЖЖ, куда писал о путешествиях и самолетах. Увидел, что другие блогеры тоже снимают самолеты и выкладывают качественные фотографии. Начал с ними общаться.

Так я узнал о споттинге, увлечении, которое зародилось на западе во времена «холодной войны». Тогда любители авиации «охотились» за самолетами стран соцлагеря. Британцы даже создали Королевский корпус наблюдателей — гражданских, желающих участвовать в обороне страны. Инструментами наблюдателей были блокнот и бинокль. Они рассматривали самолеты и записывали в блокнот место, время, бортовой номер, тип воздушного судна и авиакомпания. Сегодня главный трофей споттера — это максимально качественный снимок самолета или вертолета.

Попав в тусовку единомышленников, я получал гораздо больше информации. Да и аэропорты по сравнению с 2013 годом стали гораздо более открытыми и дружелюбными. Но, конечно, существуют ограничения на фотосъемку военных самолетов.

В тусовке споттеров можно узнать, что в селе Жуляны есть какая-то улочка, где можно повернуть, чтобы попасть на горку, с которой хорошо видны самолеты. Если делать много качественных фотографий самолетов, выкладывать их, быть открытым к общению, на тебя могут выйти пилоты, которые летели в самолете на твоем снимке. Пишут: «Ты сфотографировал этот самолет? А я как раз был в кабине, скинь фотку!»

Так же добавляются в друзья стюардессы. Они смотрят фото, вспоминают, кто в какой рейс летел. Есть пилоты, которые тоже увлекаются споттингом: например, прилетел в Африку, увидел какой-то редкий самолет, сделал фотку и выложил. Получился знатный трофей.

В основном это мужская тусовка. Но в ней есть и девушки. Я слышал о сотруднице аэропорта «Борисполь», которая принимает самолеты: в метель и жару стоит с флажками на поле. Насколько я помню, она не фотографирует самолеты, просто увлекается этой темой.

— Иногда аэропорт объявляет официальные споттинги: такого-то числа приглашаем снимать самолеты. Чтобы попасть в число участников, нужно заполнить заявку, показать свои работы. Обычно количество мест ограничено, проводят отбор желающих. Поэтому в нашей тусовке, конечно, есть определенная конкуренция. Если хорошо фоткаешь, делишься фотографиями, можно выиграть какие-то конкурсы и получить авиабилеты: у меня несколько раз так случалось.

Кому-то кажется, что все самолеты одинаковые. Это не так: у всех разных бортовые номера, у многих — разные ливреи. Скажем, у МАУ самолеты покрашены одинаково, а вот, к примеру, у Brussels Airlines по-разному. Как-то мы снимали в «Борисполе», когда прилетел новый самолет одной украинской авиакомпании. В тот день он впервые коснулся украинской земли. Я его сфотографировал и сразу выложил в Фейсбуке. А уже вечером ко мне обратились и предложили купить эту фотографию. Если бы долго обрабатывал фото, и выложил через три дня — оно бы уже никому не понадобилось. Словом, тут важна оперативность. Иногда новостные сайты обращаются за фотографиями.

Где мы берем информацию? На профильных форумах, в закрытых и открытых группах в Фейсбуке. А уже в самом аэропорту удобно использовать радиосканеры. С их помощью слушают переговоры диспетчеров с пилотами на английском языке. Кстати, со временем добавляется все больше и больше увлеченных людей. Увлеченный диспетчер вполне может делиться со споттерами информацией о прилете редких самолетов. Разумеется, если для человека работа не является рутиной.

— Раньше было непросто официально попасть на аэродром Гостомель, чтобы красиво сфотографировать нашу красавицу Ан-225 «Мрия» и «Русланы». Эти самолеты представляют огромный интерес для всех любителей авиации, ведь «Мрия» — самый большой в мире самолет, и существует он в единственном числе. Конечно, с территории снимать намного удобнее, ведь из-за забора часто не удается сделать лучший ракурс, попадают в кадр деревья и тот же забор.

Сейчас мы в отличных отношениях с пресс-службой аэропорта, нас всегда рады видеть. Однако иногда случаются курьезы: ты свободно снимаешь с территории, а твоих друзей, которые стоят под забором аэродрома, гоняет служба безопасности, ибо «не положено».

Международный аэропорт «Борисполь», пожалуй, самый открытый в этом плане. Там есть только один нюанс. Если снимаешь из-за забора во время вылета или посадки бортов израильской компании EL AL, то к тебе гарантированно приедет микроавтобус с номерами киевской области. Из него выйдут два смуглых мужика и скажут: «Привет! Мы местные, из Борисполя, тут аэродром и снимать нельзя». Но у них такой загар и акцент, что сразу понятно, что они явно откуда-то из-под Хайфы. Они будут мешать снимать до тех пор, пока израильский самолет не улетит. В этот момент они улетучиваются, не прощаясь.

Для иностранцев в Украине регулярно организовываются туры по военным аэродромам. Ведь для заграничных споттеров наши старые АНы, да и вообще любая советская техника — это предел экзотики. Если же брать гражданскую авиацию, то могу вспомнить международный споттинг в честь финала Лиги Чемпионов 2018. Тогда в Борисполь прилетели сотни самолетов со всего мира. Я в числе организаторов участвовал в отборе заявок на мероприятие, в том числе и зарубежных. Была большая разношерстная тусовка увлеченных людей из разных стран. Так у меня появились новые друзья в европейских странах, и теперь я с ними общаюсь не только на авиационные темы.

Благодаря своему увлечению узнал, что в Киеве есть аэродромы для малой авиации, и многие люди имеют частные небольшие самолеты. Минимальная цена такого самолета — как дорогой машины — от 30-40 тысяч долларов. Если знаешь английский, имеешь необходимые документы и лицензию пилота, то на нем даже можно летать за границу. Недавно знакомые летали в Болгарию на четырехместном самолете.

— Я бы разделил рассказ о своем увлечении на два этапа: просто интерес к самолетам и почти полное погружение. Если с первым этапом все более-менее понятно, то второй начался, когда появилась камера, машина и друзья-споттеры.

До этого было несколько глобальных увлечений: транспорт, автомобили и железные дороги. Видимо, все эти привязанности уходят корнями в счастливое детство, когда мы путешествовали с родителями. Каждая поездка приносила массу позитива, возможно, поэтому знак «плюс» получало в сознании все, что так или иначе было связано с путешествием. Даже транспорт.

— Для кого-то, кто увлечен авиацией, «рай» — это различные авиашоу, для других — авиамузеи. Но большинство все-таки выбирает уютную локацию у забора ближайшего аэропорта. Есть люди, которые ездят на авиашоу, фотографируют и регулярно публикуют фотографии на споттерских ресурсах — тогда затраты на хобби начинают обрастать нулями в ценниках. Хороший фотоаппарат — больше шансов на удачный снимок. Качественная фотография — добро на публикацию.

В то же время есть люди, которые приезжают к аэропорту и просто наблюдают за взлетами и посадками. Некоторые записывают номера самолетов в свои блокнотики. Затраты на такого рода увлечение эквивалентны стоимости поездки в аэропорт и обратно. Но людей с блокнотиками все меньше. В интернете есть все, что им нужно, в подробностях.

Те, кому нравится авиация, всегда будут ею интересоваться. Этим людям не нужно чье-то одобрение. Здесь можно быть как одиночкой, так и социальной единицей. Конкуренции, как таковой, нет, поскольку мы говорим о хобби, а не о коммерческой деятельности, сулящей доход. Если хочешь дружить с единомышленниками, просто люби авиацию и будь дружелюбен. Мне кажется, этого достаточно, чтобы тебя заметили.

— Летать самому желательно, но не обязательно. Потребность в полетах — это не продиктованное стремление, а внутренний порыв. Можно увидеть тысячи посадок. Знать в деталях, что происходит с самолетом и пассажирами, какой самолет перед нами, куда он летит, как его ведут диспетчеры. Но при этом реальные ощущения от полета дополняют хобби полученным опытом.

Наверное, самым ярким в жизни стал полет, в котором я впервые сам управлял самолетом. Это был маленький легкомоторный самолет, и он подчинялся действиям моих рук. А руки подчинялись моему мозгу. Больше никто в пилотировании не участвовал. Нескольких минут хватило, чтобы на то, чтобы эти воспоминания навсегда отпечатались в памяти.

— В детстве я жила во Львове, далеко от самолетов, только иногда видела их в небе — маленькими и вдалеке. Несколько раз летала куда-то с родителями, но это не удовлетворило моего любопытства сполна. Уже лет в 25 я решила, что хочу разглядеть самолеты вблизи и поехала в аэропорт. Бродила вокруг аэропорта.

Увидела первый самолет вблизи, заметила написанные на борту буковки. С них все и началось: эти буквы — регистрация самолета, его история. Потом возле аэропортов стали встречаться такие же увлеченные люди. В основном мужчины, а девушки, если и появлялись, то как правило были подружками мужчин, интересовавшихся самолетами.

— Есть те, кто приезжает просто с блокнотиком, записывает номер, рейс и тип самолета. Кто-то приходит со сканером, чтобы слушать радиообмен. Есть те, кто делает фото: им неважно, насколько редкий тип самолета перед ними, главное — красивая картинка.

Меня больше интересовал как раз редкий тип самолетов. За ними приходилось «охотиться», поэтому я стала чаще выезжать в другие города. На то время я уже состояла в сообществе, мы имели корочки членов авиаклуба. Так легче было объяснить милиции, кто мы такие, и избежать претензий и вопросов. И сейчас существуют сообщества, где всегда можно спросить, как найти тот или иной самолет, задать другие вопросы. Наверняка тебе подскажут и помогут. Я, например, веду любительский реестр самолетов типа Антонов на сайте russianplanes.net, являюсь его редактором и знаю об этом типе самолетов почти все.

На Евро-2012 я работала в Киеве волонтером, встречала туристов в аэропорту. И задумалась: а не попробовать ли мне попасть сюда на работу? Отправила резюме в аэропорт «Жуляны», и меня взяли. Высшее транспортное образование позволяло немного доучиться и переквалифицироваться. Раньше я работала на железной дороге, а здесь — в сфере безопасности. Среди сотрудников больше мужчин: работы связаны с техническим обслуживанием. Но и женщин достаточно.

— Самым сложным для нас был 2014 год. Тогда все переживали, что авиация в Украине вернется на уровень начала девяностых, когда ничего не летает, денег и топлива нет, самолеты просто стоят. Летом 2014-го самолетов действительно было очень мало. А потом оптимизм победил.

Среди самых редких самолетов, которые мне удалось увидеть, первым вспоминается борт правительства Экваториальной Гвинеи: очень необычной пятнистой раскраски. Это совсем нетипично для правительственного самолета. А вот у правительства Анголы симпатичный беленький самолет. Еще запомнились военные индийские самолеты: они прилетали к нам на ремонт и вернулись домой. Наверное, мы больше никогда не увидим их в Украине. Интересны заводские самолеты, которые приходят на свой первый испытательный полет непокрашенными.

— С детства обращал внимание на самолеты: в то время мы жили на проспекте Науки, а там проходит жулянская глиссада, самолеты часто летали. Это не могло не волновать.

Со временем увлечение стало серьезнее: читал отечественную и зарубежную литературу по авиации, выписывал авиационные журналы, ходил в авиамодельный кружок, занимался стендовым моделизмом, интерес к которому не утратил и сейчас. Образование я получал в Харьковском авиационном институте.

Одним из серьезных увлечений отца была фотография. Мне было лет шесть, когда он предложил вместе печатать снимки. Процесс понравился. Когда мне исполнилось десять, дед подарил свою камеру, в 12 лет я полностью освоил весь процесс, самостоятельно обрабатывал негативы и печатал фотографии. Тогда снимал все подряд. А поскольку самолеты были интересны, естественно, снимал и их. Например, на авиапраздниках, которые тогда происходили традиционно в третье воскресенье августа в день авиации, а на «Чайке» проходили чемпионаты по пилотажному спорту.

С самого начала авиация нравилась мне прогрессивностью. Это, пожалуй, самая технологичная сфера наряду с космической, пик развития научной и технической мысли. Самолеты интересовали меня как инженерный продукт: было интересно, как это все работает. Понятно же, что любое сложное техническое изделие — это компромисс между поставленными задачами и тем, что мы можем реализовать на данном этапе, противоречие, которое необходимо решить конструктору.

— Где мне нравится снимать больше всего? В Лондоне, пожалуй, самый большой и интересный трафик в Европе. Еще есть набор интересных европейских авиашоу. С другой стороны авиашоу — это публичные мероприятия, поэтому как правило все находящиеся там зрители снимают одинаковые сюжеты. А вот в местах спонтанных можно снять что-то уникальное.

Специфика съемок авиации в том, что это репортажное фото, которое подразумевает, что переделать кадр уже нельзя. Если снимать простой пейзаж, то он менее динамичен, можно сделать несколько дублей. При съемке движущихся объектов немного шансов на удачу, а нужно, чтобы все сложилось: ракурс, свет, композиция.

С самолетами сложнее, чем, например, с трамвайчиком или автомобилем, потому что скорости выше, а значит меньше возможностей сделать большее количество кадров. Понимание, как делать кадр, приходит с опытом. Как правило, нужна длиннофокусная оптика, потому что самолеты летают обычно далеко и высоко.

Если снимать за периметром аэропорта, без хорошей оптики не обойтись. Обычно за пределами периметра снимать не запрещено, но есть в мире некоторые аэропорты, где даже для съемок за периметром нужно получать специальное разрешение в полиции. Например, в Шарль-де-Голль в Париже нужно за несколько месяцев до съемок подать заявку в жандармерию. Разрешение дается, кажется, на год, а если снимать без него, грозит серьезный штраф.

Вообще если нет специальных знаков и запрещающих табличек, снимать разрешено. Иногда может приехать полиция, просто чтобы убедиться, что ты адекватный. Во время съемок в Чикаго ко мне подъехал полицейский, поздоровался, спросил, что я делаю. Получил ответ, сказал: «Хороших кадров». И уехал.

Что касается съемок внутри аэропорта, то у нас «Борисполь» и «Жуляны» несколько раз в год проводят открытые мероприятия. Конечно, на них попадают не все люди, подавшие заявки. Желающих много, а контролировать большую группу тяжело. Обычно группы делят на части: примерно25-30 человек на одного сопровождающего. Естественно, все проходит по заранее оговоренному плану, в сопровождении службы безопасности. Возможна съемка на перроне, вблизи рулежных дорожек, на стоянках.

За границей тоже проводятся такие мероприятия. Во Франкфурте вообще можно купить билет, после чего тебя на автобусе провезут по территории аэропорта и покажут все хозяйство изнутри.

Для большинства интерес к авиации начинался как увлечение одиночек, потом одиночки объединялись в компании. Сейчас, наверное, в Украине одиночек и не осталось. Как правило, складываются небольшие компании из нескольких человек: важны коммуникации и фидбек от тех, кто разделяет твое увлечение. А еще это удобно для обмена информацией.

Где берут информацию? Есть инсайдеры, которые могут ею поделиться. Это не секретная информация, просто она предназначена для служебного пользования: например, когда какой самолет прилетает по флайт плану. У нас ни один аэропорт не предоставляет флайт планов для широкой публики, хотя в Европе это распространено, можно хотя бы за сутки посмотреть их и примерно рассчитывать, когда можно что-то интересное поймать. Это удобно для людей, которые хотят сфотографировать конкретный борт.

Есть разные сообщества в соцсетях, где люди делятся такой информацией, полученной из разных источников. Иногда сотрудники разных авиакомпаний сами предлагают сфотографировать новый самолет. Знакомый стал капитаном Boeing 737, а его коллеги попросили нас сфотографировать первый вылет нового капитана, чтобы его таким образом поздравить.

Большая часть моих нестандартных снимков сделана спонтанно, без каких-то заранее составленных планов. Обычно это происходит так: ты вроде и не планировал где-то оставаться, но почему-то задержался. Все уже ушли, а ты раз — и сделал этот самый кадр!

Осенью 2012 года в Гостомеле мы снимали полеты за пределами аэродрома. После окончания полетов мы с другими аккредитованными фотографами поехали на территорию, чтобы поснимать самолеты в статике и внутри. Так получилось, что коллеги пошли дальше, а я решил подняться в Ан-225: в нем была как раз выставлена картинная галерея — больше 500 картин. Я еще удивлялся и не понимал, зачем это сделано: галерея на борту.

Когда уже поснимал внутри и собрался выходить, ко мне подошел незнакомый техник и спросил:

— Вы Олег? А не хотели бы полетать на «Мрии»? У нас через полчаса полет планируется.

— Странный вопрос! Конечно, хочу, — ответил я.

— Тогда подойдите к Дмитрию Антонову (он был командиром экипажа).

Оказалось, тогда как раз ставился рекорд для Книги рекордов Гиннеса— самая высокая картинная галерея. Для этого «Мрии» нужно было подняться на высоту 10 километров с картинами на борту. Совершенно случайно у них оказалось одно свободное место, и я полетел. Летали мы часа полтора. Сначала я находился в кабине для сменного экипажа, а в середине полета переместился в кабину пилотов и до самой посадки стоял между командиром корабля и вторым пилотом. Конечно, было много интересных кадров и непередаваемые ощущения.